Эти Сари и Дхоти, они тут не просто так. В прошлых жизнях они были великими мудрецами Нарой и Нараяной.
И теперь они продолжают бороться против демонов.
Пусть мудрецов нет в сериале, они всё же проникли в грёзы, вернее, кошмары Драупади.
Драупади горько плачет, уткнувшись лбом Дурьёдхане в пах. При этом трясущимися руками она продолжает тянуть с него дхоти.
Он тихо грустит с ней за компанию (Дурьёдхана вообще человек компанейский), меланхолично потягивая с неё сари. А сари то между тем, такое красивое! Метр за метром, метр за метром падает и падает на пол камеры яркая, легкая, украшенная богатой вышивкой, со вставками из самоцветов и драгоценных камней, с золотыми и серебряными нитями, цветная шелковая ткань.
И надо сказать, что такое обилие дорогой ткани не может не радовать.
Дурьодхана любуется, и в его голове начинают рождаться спасительные мысли.
Здесь проявляется его природный характер: в каждом поражении, в каждом препятствии видеть новую возможность. Никогда не сдаваться, а отступать лишь для того, чтобы увидеть ситуацию чуть со стороны. Он всегда открыт новому, не теряя при этом разума. Эта открытость позволяет ему действовать нешаблонно.
Он рывком поднимает Огненную Деви.
Глядя ей прямо в глаза:
-- Хоть ты и не была со мной истинной леди, женщина, но знай, что я то джентльмен. Поэтому не плачь. Сейчас я что-нибудь придумаю!
Он усаживает её на скамейку, на которой до этого сидел сам, широко разводит её колени и какое-то время не то с вызовом, не то с игривостью смотрит ей в самые глаза. Тут Драу вспоминает легенду о том, что Судья якобы одним лишь взглядом заделал ребёнка её свекрови. Ранее она считала это бредом, но теперь от всей души верит. Драупади вскрикивает, Дурьёдхана удовлетворенно усмехается, чуть шевельнув бровью. Потом пытается проникнуть горячим дыханием через ткань и хотяб отогреть её лоно.
Одним словом:
НОУ, ВУМЕН, НОТ КРАЙ!!!
И теперь они продолжают бороться против демонов.
Пусть мудрецов нет в сериале, они всё же проникли в грёзы, вернее, кошмары Драупади.
Драупади горько плачет, уткнувшись лбом Дурьёдхане в пах. При этом трясущимися руками она продолжает тянуть с него дхоти.
Он тихо грустит с ней за компанию (Дурьёдхана вообще человек компанейский), меланхолично потягивая с неё сари. А сари то между тем, такое красивое! Метр за метром, метр за метром падает и падает на пол камеры яркая, легкая, украшенная богатой вышивкой, со вставками из самоцветов и драгоценных камней, с золотыми и серебряными нитями, цветная шелковая ткань.
И надо сказать, что такое обилие дорогой ткани не может не радовать.
Дурьодхана любуется, и в его голове начинают рождаться спасительные мысли.
Здесь проявляется его природный характер: в каждом поражении, в каждом препятствии видеть новую возможность. Никогда не сдаваться, а отступать лишь для того, чтобы увидеть ситуацию чуть со стороны. Он всегда открыт новому, не теряя при этом разума. Эта открытость позволяет ему действовать нешаблонно.
Он рывком поднимает Огненную Деви.
Глядя ей прямо в глаза:
-- Хоть ты и не была со мной истинной леди, женщина, но знай, что я то джентльмен. Поэтому не плачь. Сейчас я что-нибудь придумаю!
Он усаживает её на скамейку, на которой до этого сидел сам, широко разводит её колени и какое-то время не то с вызовом, не то с игривостью смотрит ей в самые глаза. Тут Драу вспоминает легенду о том, что Судья якобы одним лишь взглядом заделал ребёнка её свекрови. Ранее она считала это бредом, но теперь от всей души верит. Драупади вскрикивает, Дурьёдхана удовлетворенно усмехается, чуть шевельнув бровью. Потом пытается проникнуть горячим дыханием через ткань и хотяб отогреть её лоно.
Одним словом:
НОУ, ВУМЕН, НОТ КРАЙ!!!
Мне всегда хотелось, чтобы с этими мудрецами что-нибудь такое произошло.
Они нарвались.